Всю ночь идет дождь и палатку трясет шквальный ветер. В месте, где мы стоим, уже почти нет высоких деревьев, только небольшие кустики. Первый раз за поход собираем лагерь под дождем. Я подозреваю, что дождь не кончится до вечера, а гермомешок, предназначенный для фотоаппарата, я оставил на Ходутке для облегчения веса. Так что я засунул фотоаппарат в рюкзак и сегодня не фотографировал. Может быть, вставлю сюда фотки Дятлова - он не боялся промочить свою пушку.
Сегодня нам предстоит подняться на Ксудач и спуститься в его кальдеру (большой кратер, в котором образовались 2 озера). Идем по пемзовому полю, все в дождевиках и с накидками на рюкзаки. Дождь моросит такими мелкими мерзкими капельками. Самый лучший антидождь у Пашка - гортексовый костюм с курткой и штанами. Ему суше всех.
Ксудачь - широченный и невысокий, так что подъем очень затяжной и поэтому очень изнурительный. К середине пути мы все почти полностью промокли, вода капает с носа, штаны, неприкрытые дождевиком, можно выжимать, и струйки с них стекают в ботинки.
А еще опустился туман. Туман-туманище, видимость в лучшем случае метров 100, идем в облаке. Дождь закончился просто потому, что мы поднялись до облака, из которого он шел. И теперь эта мокрая взвесь проникает во все места. Дождевик абсолютно бесполезен, чувствую, как промокает сначала куртка, потом тельняшка, а потом и все остальное.
Силы кончаются очень быстро, из-за холода есть захотелось уже через час после выхода. И вот когда я уже еле волочил ноги произошла одна история - мы встретили Машиных родителей! Вот так вот, в диком тумане, на склоне вулкана диаметром километров 40, мы встретили группу из 15 человек, да еще и знакомых. Это так обрадовало и взбодрило, что все сразу забыли об усталости и мокрости. Мы пообщались, обменялись напутствиями, пожелали счастливого пути и каждая команда продолжила свой путь. Правда, мы - вверх, а они - вниз. Помню, как с завистью смотрел на мешочек с орехами одного мальчика из их группы, но через метров 600 подъема мы добрались до первых снежников и сделали перекус из сала (!). На этот раз мы так устали, продрогли и вымокли, что сало съела даже Вера. Кажется, первый раз в жизни. А вот Инна так и не стала. Зря.
Дальше склон стал еще круче, под ногами появился снег, туман еще больше усилился, а мы еще больше промокли. Как сейчас помню эти с трудом дающиеся шаги, шквальный ветер, который сдувает с ног, и Веру, которую я держу за руку и тащу вверх. После того, как забрались на перевал, что-то пошло не так и мы очень сильно потеряли высоту - спустились вниз и пришлось опять подниматься наверх, на этот раз по сыпухе и сквозь стланик. Помню, как Антон спросил: "Слушайте, а это только мне сейчас дико тяжело?" Нет, определенно, это был самый тяжелый день.
А еще я помню, что все время думал о том, что в этом месте, если с кем-то что-то случится, то это почти фатально. Вертолет в такую погоду не летит, ориентироваться почти нереально, а сил тащить что-то, кроме своего рюкзака, нет ни у кого. Естественно, мы бы никого не бросили ни при каких обстоятельствах, но было бы очень страшно. Вот такая вот полнейшая автономия.
После того, как мы вскарабкались на правильную дорогу, нам оставалось идти еще часа 2. Вокруг не видно почти ничего, радует только ощущение, что мы находимся в кратере вулкана. Хотя понять этого невозможно, разве что знать заранее. Когда мы наконец-то дошли до места, где должны были стоять, промокло уже абсолютно все и у всех. Ботинки (гор-текс, гор-шмекс) хлюпали, как будто в них вылили по ведру воды.
Вечером дождь наконец прекратился, но туман так и не рассеялся. Мы встали на берегу дальнего озера. Вода в нем теплая из-за вулканической активности, а если выкопать ямку на берегу, то в ней вода очень горячая, как в речке у Ходутки.
А дальше блиц-программа: ужин - спирт - сон.
